Войны за воду – это реальность, к которой следует готовиться Европе? Вот что рассказывает эксперт

Распространённый тезис: чем горячее становится Земля, тем больше будут бороться за воду, в том числе и военным путём. Однако немецкий политолог Томас Бернауэр, который является одним из авторов глобальных климатических отчётов Межправительственной группы экспертов по изменению климата (IPCC), считает, что это беспокойство преувеличено. Вот что он рассказал в интервью изданию Die Zeit.

— Господин Бернауэр, в конфликте между Индией и Пакистаном индийское правительство угрожает перекрыть соседней стране воду. «Мы сделаем так, чтобы ни капли воды из Инда не попало в Пакистан», — заявил министр водных ресурсов. Насколько это реалистично?

— Для Пакистана это было бы катастрофой. Страна чрезвычайно зависит от Инда и его притоков, особенно в сельском хозяйстве. Значительная часть электроэнергии также производится на гидроэлектростанциях в бассейне Инда. Но Индия вряд ли сможет осуществить эту угрозу.

— Почему?

— По техническим причинам. Для этого нужны огромные плотины. А их не существует. Десятилетия назад договор об использовании водных ресурсов предусматривал, что Индия может строить лишь ограниченное количество плотин на отведённых ей реках в бассейне Инда.

— Этот договор 1960 года регулирует распределение водных ресурсов Инда и его притоков. Но сейчас индийское правительство также угрожает отменить этот договор.

— Даже если его отменят — строительство новых дамб занимает много лет и стоит больших денег. Индия, вероятно, приостановит сотрудничество по водному договору на некоторое время. Думаю, маловероятно, что они полностью выйдут из него.

— Почему?

— Соглашение пережило три войны между двумя странами. Нужно также смотреть на картину шире: Индия расположена не только в позиции так называемой прибрежной страны в верхнем течении, но и в нижнем течении Инда и других рек: Инд берёт начало в Тибете. А Пакистан считает Китай одним из своих союзников. Брахмапутра, важный источник воды для Индии, также берёт начало в Китае. Если Индия сейчас занимает позицию, что мы больше не чувствуем себя связанными договорами и решаем водные вопросы с помощью инструментов силовой политики — что помешает Китаю действовать так же? Поэтому, несмотря на воинственные слова, индийское правительство должно дважды подумать, прежде чем перекрывать воду Пакистану.

— Если бы Индия осуществила угрозу, это было бы равнозначно акту войны, считает Пакистан. Не впервые ли вода используется как оружие, не так ли?

— На самом деле, в новейшей истории было лишь несколько случаев. Например, разрушение Каховской дамбы в Украине российскими войсками летом 2023 года. А Израиль затопил некоторые туннели ХАМАС морской водой во время войны в Газе, а также временно прервал подачу питьевой воды. Но это, как правило, исключения.

— «Следующая война на Ближнем Востоке будет за воду». Это заявление бывшего Генерального секретаря ООН Бутроса Бутроса-Гали вызвало волну научно-популярных публикаций и сообщений в СМИ в 1980-х годах, которые пророчили войны за водные ресурсы по всему миру. Сегодня этот тезис всё ещё часто звучит.

— Но утверждение не становится более правдивым, если его повторять или цитировать тысячу раз. Война за воду — это миф. В составе исследовательской группы мы изучили реальные масштабы конфликтов по водным ресурсам во всём мире.

— И?

— Существует много конфликтов из-за воды. Но международных войн за этот ресурс не зафиксировано. Мы вернулись к 1940 году и проанализировали статистику и сообщения СМИ по всему миру. Относительно распространёнными были словесные споры. А на национальном уровне время от времени случаются насильственные конфликты, но они очень локализованы. В основном в очень бедных странах, например, когда оседлые фермеры и кочевники борются за доступ к воде.

— Как Вы объясняете отсутствие войн?

— Здесь вступает в игру силовой политический компонент. Посмотрим на Евфрат и Тигр: Турция там является гегемоном, она расположена выше по течению от Сирии и Ирака и может — проще говоря — делать то, что хочет. Просто потому, что Сирия и Ирак экономически и политически зависят от неё. Итак, существует структура власти, которая предотвращает возникновение военного конфликта.

— Допустим, если бы между прибрежными государствами существовал политический и военный баланс — произошло бы столкновение?

— Это могло бы случиться, но я всё ещё считаю это маловероятным. В подавляющем большинстве случаев цена военного конфликта, скорее всего, будет намного выше, чем цена переговорного решения.

— После более чем десяти лет строительства Эфиопия ввела в эксплуатацию Великую дамбу Эфиопского Возрождения на Голубом Ниле в 2022 году, с 13 турбинами для производства электроэнергии. В начале строительства огромной плотины Египет угрожал военными ударами. Насколько опасной была эта ситуация?

— Египет абсолютно зависит от Нила, более 90 % водных ресурсов страны поступает из этой реки — а значит, из-за границы. Поэтому нервозность египтян вполне понятна. Если бы Эфиопия заполнила водохранилище за очень короткий промежуток времени, к Египту на этом этапе дошло бы слишком мало воды. А если бы это произошло в период засухи, это имело бы ещё худшие последствия для Египта. С другой стороны, для Эфиопии короткий период наполнения был выгоден для того, чтобы как можно быстрее производить электроэнергию. В конце концов, стране также нужна плотина, чтобы удовлетворить свои растущие потребности в энергии.

— Как была решена эта дилемма?

— Эфиопия, очевидно, пошла навстречу Египту и согласилась на более медленное заполнение плотины. Наиболее деликатная фаза уже позади; водохранилище наполнялось в течение нескольких лет, во время и сразу после периодов дождей. В результате Египет и Судан не понесли никакого ущерба. Итак, и здесь угроза была достаточной, чтобы предотвратить войну за воду.

— Организация Объединённых Наций, очевидно, не разделяет вашего оптимизма. По прогнозам ООН, риск водных конфликтов растёт из-за изменения климата.

— Возможно, риск возрастёт в будущем. Но простое уравнение: изменение климата приводит к большему дефициту воды, поэтому люди будут биться головами — для меня слишком упрощённое.

— Почему?

— Изменение климата приводит к более частым экстремальным погодным явлениям, засухам и наводнениям. Поэтому способность стран сохранять воду становится всё более важной. Усилия, направленные на адаптацию к изменению климата — в виде строительства дамб — содержат в себе потенциал для конфликта. Итак, между ними есть ещё один уровень. И здесь взгляд на историю показывает, что, несмотря на споры по поводу дамб, например, в Египте и Эфиопии, между государствами не было войн. Значит, я думаю, что это будет возможно и в будущем. Наверное, больше людей гибнет, строя инфраструктуру, чем в прямых военных конфликтах за воду. Кстати, дефицит воды вызван не только изменением климата, но часто и чрезмерным использованием на местах.

— И наоборот, может ли рост давления климатических изменений привести к усилению межправительственного сотрудничества?

— Думаю, что да.

На многих речных водосборных территориях существуют решения, от которых могли бы выиграть все прибрежные страны. Например, в случае с эфиопской плотиной Судан получает дешёвую электроэнергию.

— Какие ещё существуют технические решения для борьбы с дефицитом воды, как насчёт, например, опреснительных установок морской воды?

— Они дорогие, такие страны, как Израиль и Саудовская Аравия, могут себе их позволить. Но они вредны для климата, так как обычно работают на ископаемом топливе, а количество пресной воды, которую они производят, недостаточно для сельского хозяйства. Без дамб и водохранилищ здесь не обойтись.

— Стоит ли ожидать конфликты за воду в Европе вследствие изменения климата?

— Во время засухи уже возникает напряжённость. В Испании, например, между сельским хозяйством и городскими центрами. Кому в первую очередь прекращают подачу воды — городским жителям или фермерам? Действительно ли нам нужны клубничные поля в засушливых районах, или важнее обеспечить города? Как быть с туризмом в условиях дефицита воды? Эти вопросы будут больше занимать политиков в будущем. Но в Западной Европе у нас есть стабильная правовая база и хорошо функционирующие политические системы. Мы очень далеки от насильственных водных конфликтов.

Больше новостей читайте на GreenPost.